Слово О Полку Игореве
Происхождение «Слова о полку Игореве» всегда было окутано тайной. Считается, что рукопись погибла в московском пожаре 1812 года, спустя 12 лет. «Слово о полку Игореве» является бессмертным патриотическим произведение древней. «Слово о полку Игореве», по мнению исследователя, входит в число самых магнетических артефактов мировой культуры — наряду с пирамидой. В своих лекциях доктор филологических наук, профессор, проректор по научной работе Литературного института им. Горького Александр.
Содержание. История находки Рукопись «Слова» сохранилась только в одном списке, входившем в сборник древнерусских летописей, принадлежавший одному из наиболее известных и удачливых коллекционеров памятников русских древностей. Со слов самого Мусина-Пушкина, он приобрёл рукопись у бывшего настоятеля упразднённого к тому времени в архимандрита в конце 1780-х годов. Однако эта версия, долгое время считавшаяся общепринятой, была опровергнута в исследованиях 1990-х годов. Согласно последним исследованиям, более вероятной считается версия о том, что Мусин-Пушкин, будучи обер-прокурором, получил сборник, содержавший «Слово», из библиотеки зимой 1791—1792 года и присвоил его.
Единственный известный науке средневековый список «Слова», хранившийся во на Разгуляе, сгорел в огне, что дало повод сомневаться в подлинности произведения. Первое печатное известие об открытии «Слова» появилось за границей, в журнале «Spectateur du Nord». «Два года тому назад, — писал анонимный автор статьи из России, часто отождествляемый с — открыли в наших архивах отрывок поэмы под названием: „Песнь Игоревых воинов“, которую можно сравнить с лучшими поэмами». В «Историческом содержании песни», составляющем предисловие к изданию, повторены почти те же самые выражения.
Издание появилось без всяких указаний на лиц, трудившихся над чтением памятника, над его переводом, его подстрочными объяснениями, преимущественно с исторической стороны, на основании «Российской истории». Только на стр. VII предисловия, в примечании, замечено между прочим: «Подлинная рукопись, по своему почерку весьма древняя, принадлежит издателю сего (гр. Алексею Ивановичу Мусину-Пушкину), который, чрез старания и просьбы к знающим достаточно российский язык, доводил чрез несколько лет приложенный перевод до желанной ясности, и ныне по убеждению приятелей решился издать оный на свет».
В состав Мусин-Пушкинского сборника, кроме «Слова», входил также ряд летописных текстов и литературных повестей, в том числе одна из редакций древнерусского перевода византийского романа «» («»). Состав этих текстов и сохранившиеся цитаты из них (преимущественно в «Истории государства Российского» Карамзина) позволяют датировать создание рукописи, причём переписчик включил в неё, как это было обычно в таких сборниках, и ряд более древних сочинений, в том числе и «Слово». Совпадение ряда орфографических и языковых признаков в «Слове» и в выписках из «Девгениева деяния» говорит о том, что над разными текстами работал один и тот же писец. Источники текста Сохранилось два полных воспроизведения текста «Слова» по мусин-пушкинской рукописи:. первое издание, подготовленное Мусиным-Пушкиным, под заглавием:. В конце книги приложены «Погрешности» и «Поколенная роспись российских великих и удельных князей в сей песни упоминаемых».
Открыв памятник, гр. Мусин-Пушкин сообщил о нём знатокам палеографии — Малиновскому, Бантыш-Каменскому и другим — и, разобрав его, составил свой собственный список, в который ввел разделение слов, предложений, заглавные буквы и пр.
Этот список и лежал в основе издания. снятая для в копия «Слова» («Екатерининская копия»). Копия эта издана академиком Пекарским в 1864 г. И Симони, более исправно, в 1889 году, в «Древностях и Трудах Московского археологического общества», XIII т. Кроме этого, сохранились также выписки из погибшей рукописи, сделанные и, с замечаниями о некоторых других чтениях оригинала сравнительно с текстом, приготовленным для издания 1800 г. (так называемые бумаги Малиновского, отчасти описанные в его труде о Слове о Полку Игореве; другой перевод, с заметками по рукописи, описан в «Отчёте Импер. Библ., за 1889 г.», СПб., 1893 г., стр.
Указывал на то, что выписки Малиновского и Карамзина имеют лишь небольшое значение для реконструкции мусин-пушкинской рукописи. Значение имеет также выполненный для императрицы Екатерины ранний перевод «Слова», так как он делался не с вышеупомянутой копии.
Известны поддельные списки «Слова», изготовленные известным фальсификатором древних рукописей, жившим в первой половине XIX. Особенности утраченной рукописи После потери единственной рукописи «Слова о полку Игореве» явились сообщения о его особенностях со слов владельца и других очевидцев. Свидетельства эти противоречивы, так как никто не позаботился скопировать образчик письма рукописи, описать её особенности. Считается вполне надёжно установленным, что рукопись «Слова» относилась к (орфография отражает ), писана была без разделения слов, с надстрочными буквами, скорее всего, вообще без буквы i, без различия и и й (привнесённого издателями) и не свободна была от описок, ошибок, а может быть, и от пропусков или от изменения первоначальных выражений: такова судьба всех позднейших списков древнерусских памятников литературы. Кроме того, дополнительные мелкие искажения в тексте, несомненно, невольно внесли и первые издатели, как показывает весь опыт издания в XVIII-начале XIX вв. Сохранившихся древнерусских рукописей. Отсюда с самых первых пор изучения «Слова о полку Игореве» тянутся в научной литературе опыты более или менее удачных исправлений текста «Слова».
В XIX веке лучшие из них сделаны Дубенским в, Тихонравовым в 1866—1888 гг., в, в 1878 г., в 1887—1890 гг., Козловским. В наиболее подробные критические тексты «Слова» предлагали А. К. Югов, издатели «Словаря-справочника „Слова о полку Игореве“» и «Энциклопедии „Слова о полку Игореве“», сводный текст в предложен (впрочем, без подробного комментария). Сюжет В выражениях «Слова» изображаются не только события неудачного похода на князя в, как об этом повествуется в летописях (в двух редакциях — южной и северной, по и по ), но и припоминаются события из княжеских междоусобиц, походов и удачных битв, начиная с древнейших времен.
Перед нами как бы народная история, народная эпопея в книжном изложении писателя конца XII. Ряд сюжетных поворотов в описании ниже основан на той или иной интерпретации «тёмных мест». Вступление В начале автор «Слова» несколько раз обращается к своим читателям и слушателям со словом « братиє», напр.: « Почнємъ жє братиє повѣсть сию отъ стараго владимєра до нынєшнѧго игорѧ».
Затем следуют предания о княжеских певцах и о, некоторые из которых находят параллели в, а также о русских племенах, набранные из разных сказаний и песен; « старыꙗ словѣса» — песни — противопоставляются позднейшего времени. Есть здесь и намек на старинную соколиную охоту, и на певцов-музыкантов с или: « жє братиє нє і҃ соколовъ на стадо лебедѣи пѹщашє нъ своꙗ вѣщиꙗ пръсты на живаꙗ стрѹны въскладаше они жє сами кнѧзємъ славѹ рокотахѹ». Несомненно, что до «Слова о полку Игореве» существовали устные предания о походах князей и их единоборствах (вроде былин о богатырях), подобно тому как в «Слове» представляется, « ижє зарѣза прєдъ пълкы ». Эти предания захватывали события XI в., от старого (ок. 960—1015) до (ок.
Встречаются неясные воспоминания о (это может быть римский император или языческое существо, упоминаемое в, возможна связь этого имени с Троей), отклики языческих преданий о — деде певцов, о -солнце, о — деде, боге ветров, о — злом духе, об вроде. Поход Игоря Игорь — глава полка (похода); его речи руководят северских князей — «братию и » (известная из древнерусских текстов формула обращения военачальника к отряду). Игорь видит и предчувствует неудачу; но отчаянные побуждения биться до смерти ободряют князя, и он «вступает в злат стремень». Поход начинается. Неблагоприятные знамения преследуют полк Игорев.
Весть о походе разносится далеко вглубь степей, к морю, к,. Поэт говорит обо всем этом кратко, картинами: кликом Дива в полков, мраком ночи, воем зверей и скрипом половецких телег, скрывающихся от русичей. Одна только ночь отделяет выступление в поход от первой битвы, обрисованной одними успехами и отдыхом «», обогатившегося всякой добычей и задремавшего в поле. С пятницы по воскресенье, как и в летописном подробном сказании Ипатьевской летописи, следуют решительные битвы несчастного Игорева полка, окруженного « въ полѣ нєзнаемѣ» многочисленными половецкими полками.
Единоборство князя характеризует храбрость русских. Как герой, он «посвечивает» своим золотым шлемом и громит мечом по « шєломамъ оварьскимъ» половцев.
Для него не дороги ни раны, ни воспоминания о, о красавице, о своем « животѣ» и о чести золотых столов княжеских. Таков Ярый Всеволод.
Но храбрость его тщетна на, под натиском всей земли половецкой. Былые походы деда Игоря, (которого он называет «Гориславичем»), вызывают у автора «Слова» самые тяжёлые, самые грустные воспоминания: гибли князья, гибли люди в усобицах и княжеских «крамолах», раздавался звон мечей, носились тучи стрел и вились над полями вороны. Автор, созерцая, переносится мыслью к Каяле, где третий день шумит и звенит оружие. Игорь поворачивает полки, чтобы высвободить своего брата Всеволода; но уже полегли храбрые русичи на берегу быстрой Каялы (может быть, нарицательное имя горестного места, от половецкого Каигы, Кайгу, или это, ). Действие полка Игорева кончено: « ничить трава жалощамчи а древо с(ѧ) тугою къ земли преклонилось». Золотое слово Святослава Далее в «Слове» идут плачи по павшим, замечания о дальнейшем движении половцев на русскую землю, воспоминания об усобицах и успокоение на киевском великом князе.
Автор «Слова» объясняет нынешние печали, стоны Киева и напасти Чернигова неблагоразумием молодых князей, их спорами за чужое, их крамолами. Контраст поразителен с недавней удачей великого князя Святослава над половцами в г.: «наступи на землю Половецкую; притопта хлъми и яругы; взмути рѣки и озеры; иссуши потоки и болота, а поганаго изъ отъ желѣзныхъ великихъ плъковъ Половецкихъ, яко вихръ выторже: и падеся Кобякъ въ градѣ Кіевѣ, въ Святъславли». Место действия «Слова» переносится.
Слово О Полку Игореве Сочинение
Иностранцы (немцы, венецианцы, и ) живо сочувствуют горю Святослава и несчастию Игоря. Следует «мутенъ сонъ» великого князя Святослава, объяснение его боярами и «золотое слово» Святослава. Здесь, во сне Святослава, находится труднообъяснимое, испорченное место, каких ещё несколько встречается и далее. Снилось князю в «тереме златоверхом», что треснула балка над ним, закаркали вороны и понеслись к морю с Оболони. А самого князя стали приготовлять к погребению: одели «чръною паполомою, на кроваты тисовѣ», стали оплакивать «синим вином с трутом смешанным», стали сыпать крупный жемчуг — слёзы на лоно. И сказали бояре князю: «горе твое от того, что два сокола слетели с золотого стола отцовского; соколов захватили в железные путины и подрезали им крылья саблями поганых».
Четыре князя попали в плен: Игорь, Всеволод, и Владимир Игоревич. Речь бояр переходит в образный, картинный плач: «тьма свет покрыла, снесеся хула на хвалу, тресну нужда на волю, уже врежеса дивь на землю, Готския девы въспеша на брезе синему морю, звоня Рускымъ златомъ». Тогда великий князь Святослав изрекает своё «золотое слово», упрекая Игоря и Всеволода за излишнюю самонадеянность. И встал бы великий князь за обиду за своё гнездо; но он уже знает, как стонет под саблями половецкими Владимир Глебович Обращение к князьям Не то Святослав, не то автор «Слова о полку Игореве» призывает сильнейших князей современной ему Руси: и зависимых от него рязанских Глебовичей, затем Ростиславичей, и, могущественного и знаменитого с Мстиславом. Автор ещё раз с горем вспоминает Игоря и снова призывает потомков Ярослава Мудрого и племя, останавливаясь всего более на этом герое песен Бояна. Все они — опытные военачальники: с союзными степняками «кликом» врагов побеждает; Всеволод веслами может расплескать, а вычерпать шлемами; Рюрику и Давыду автор напоминает о от половцев; со своими железными полками успешно оберегает юго-западные рубежи Руси, борется со степняками; Роман и Мстислав страшны для и половцев.
Далее от упоминания, потомков Всеслава Вещего, автор переходит к фигуре их предка. Фигура полоцкого князя Всеслава обрисовывается в его действиях по отношению к Киеву и Новгороду. В Киеве Всеслав слышит звон колоколов; вспоминается какая-то крепкая связь со старым Владимиром, когда княжеский род ещё был единым. Все исчерпано автором «Слова» для призыва к отмщению обиды Игоря — и, наконец, следует его возвращение. Пребывание его в плену совершенно оставлено в стороне. Ни слова нет о других пленных князьях, о действиях половцев и великого князя киевского. Игорь остается главным действующим лицом, со своей женой, которая предчувствует его возвращение, оплакивая, по дошедшей до неё вести, поражение полка и раны мужа.
Плач Ярославны. «Плач Ярославны». Картина 1881 года Плач Ярославны считается одним из самых поэтических мотивов «Слова». На городском забрале в Ярославна рано плачет: «полечю зегзицею (кукушкою) по Дунаю, омочу бебрян (шелковый) рукав в Каяле, утру князю кровавые его раны». Она обращается к ветру, к, к светлому-пресветлому солнцу.
Ветер развеял её радость по ковылию, Днепр может только нести её слёзы до моря, а солнце в поле безводном русичам жаждою луки стянуло (они бессильны натянуть лук), горем им колчаны со стрелами заткнуло. Бегство Игоря из плена Бог не оставляет праведника в руках грешников, говорит летописное сказание об Игоре — а по «Слову о полку Игореве», «Бог путь кажет Игореви из земли Половецкой в землю русскую». Автор как будто сам пережил бегство из плена от степняков: он помнит, с каким трепетом и ловкостью выбирался Игорь, под условный свист верного человека, с конём за рекой, как пробегал он степи, скрываясь и охотой добывая себе пищу, перебираясь по струям Дона. Автору «Слова» припоминается песня о безвременной смерти юноши князя Ростислава, брата (событие, случившееся за 100 лет до похода Игоря): оплакивания погибших были как бы выдающимися песнями и сказаниями русского народа. Ездят с на следу беглеца и примиряются с бегством Игоря, как старого знакомого, который при случае явится близким человеком для степняков и по браку, и по языку, а иногда и по обычаям. Но Игорь ближе всего к русской земле, что предчувствует Гзак.
Быстро переносит автор «Слова о полку Игореве» своего героя из степей в Киев, на радость странам-городам. «Игорь едет по Боричеву (и ныне — ул. Боричев ток, рядом с более известным ) к (храм, находившийся на )». Заключительным словом к князьям, возможно, ещё пленным, и к погибшей дружине заканчивается «Слово о полку Игореве». Мифология «Слова» Одной из особенностей Слова является обращение к славянской мифологии. Боян называется внуком, князья —, а ветры —.
Упомянут, который кличет вверху дерева. Великим величается. Также есть упоминание о Карне и Желе, которые иногда считаются поэтическими олицетворениями тоски и печали. География «Слова» Русская земля противопоставляется Половецкой земле (на нижнем Днепре). Также упомянуты страны литвы, хинова и деремела. Из городов упомянуты,. Из рек упомянуты, в бассейне Днепра:,.
Из гор только. «Слово» в культуре Древней Руси «Слово о полку Игореве» имеет много параллелей в Древней Руси и народной словесности. В летописях встречаются соответствующие выражения, как и в переводных славяно-русских повестях, хрониках и т. п. С русской народной словесностью «Слово о полку Игореве» имеет много общего, начиная с внешних средств выражения (, и проч.) до образов природы, снотолкований, причитаний, запевов, заключений, изображения смерти и пр. В сюжетном отношении, вплоть до многих конкретных деталей, к «Слову» очень близок созданный примерно в одно время с ним рассказ о походе Игоря, хотя направление влияния дискуссионно.
Вместе с тем «Слово о полку Игореве» как целое, с его сложной поэтической символикой, смелыми политическими призывами к князьям, образностью, пёстрой композицией, необычным бессоюзным синтаксисом в значительной степени стоит особняком в древнерусской литературе и книжности, если не считать подражание — «», включающую в себя мозаику из огромного количества заимствованных пассажей «Слова» (но и в ней, например, нет имён языческих богов). Исследователи обычно сближают «Слово» со светской «княжеской» культурой ранней, следы которой немногочисленны (в литературе к ней можно отчасти отнести ), с фольклором, с европейской литературой. Иногда предполагают, что «Слово» — случайно уцелевший осколок большой традиции, в которой существовало много подобных произведений (ср. Упоминаемое в нём творчество ). Следы отдельных мотивов «Слова о полку Игореве» (Буй-тур Всеволод как лучник, Роман и Мстислав, вступающие «в злата стремени») ряд исследователей видит в знаменитых миниатюрах (, но в основе миниатюры представляют собой копии более ранних иллюстраций). Существенно, что отмеченные мотивы отсутствуют в тексте как самой Радзивилловской летописи, так и, например, содержащей очень подробную повесть о походе Игоря.
Помимо «Задонщины» (текста северо-восточного происхождения) и, в меньшей степени, других памятников, где также есть близкие к «Слову» обороты (, летописные повести о ), следом знакомства древнерусских книжников последующих веков со «Словом» является несколько изменённая цитата из него в приписке писца Домида в «Апостоле»: При сих князех сеяшется и ростяше усобицами, гыняше жизнь наша, въ князех которы, и веци скоротишася человеком (ср. «Слово»: Тогда при Олзѣ Гориславличи сѣяшется и растяшеть усобицами, погибашеть жизнь внука, въ княжихъ крамолахъ вѣци человѣкомь скратишась). Возможно, именно список, находившийся в начале во псковском Пантелеймоновом монастыре, два века спустя послужил для Мусин-Пушкинской рукописи: в дошедшем до нас тексте филологи выделяют псковские диалектные черты. Переписчик Мусин-Пушкинской рукописи (как и авторы и редакторы «Задонщины») уже многого не понимали в «Слове» и вносили в текст разного рода искажения. В целом можно сказать, что «Слово о полку Игореве» оставалось относительно мало известным текстом для, что было связано с его жанровой и содержательной необычностью. Некоторый всплеск интереса к нему был связан с Куликовской битвой и желанием воспеть исторический «реванш» Руси над кочевниками, поражение от которых изображено в «Слове». Оценки Известный российский историк, говоря о «Слове о полку Игореве», отмечает, что Следует особо указать и на то, что едва ли можно назвать другой памятник отечественной литературы (во всяком случае до времени творчества Л. Н. Толстого и Ф. М. Достоевского), в изучение которого внесли бы такой серьёзный вклад и иностранные учёные (это чётко прослеживается по «»).
А это имело немалое значение вообще для закрепления интереса к истории и культуре России в зарубежной научной литературе и в общественном мнении. Вопросы территориального происхождения и авторства «Слово о полку Игореве» имеет предположительно южнорусское происхождение, возможно даже киевское. Подобные предположения вытекают из заключения «Слова», из восторженного отношения автора к великому князю киевскому Святославу, из любви к Киеву, к его горам.
Поэтические описания природы степей у Дона и Донца (современные и ) создают впечатления о близком знакомстве автора с этими местами. Текст «Слова» говорит также о том, что автор хорошо знаком не только с Киевом, но и с другими русскими землями — княжествами. На протяжении всех двух веков со времени публикации «Слова» выдвигаются гипотезы о том, кто (конкретное лицо или круг лиц) мог бы быть его автором. Практически все известные по летописи деятели конца назывались в качестве возможных кандидатур. В СССР со своими версиями выступали не только филологи и историки, но также и многочисленные любители (писатели, такие как, или, и популяризаторы).
«Слово» — слишком необычный и сложный текст, чтобы по нему можно было уверенно судить о тех или иных свойствах его автора или сравнивать его с другими текстами той эпохи. Одни исследователи считали, что тон обращений автора к князьям указывают на то, что он сам был князем или членом княжеской фамилии (в частности, назывались имена самого Игоря, Ярославны, и ряда других князей, включая крайне малоизвестных); другие, напротив, утверждали, что князь не мог называть князя «господином». По-разному оценивались и политические симпатии автора (одни считают, что он воспевает Игоря и принадлежит к его, другие — что он осуждает его авантюру и симпатизирует ), и его территориальное происхождение ( черты в языке «Слова», скорее всего, говорят не об авторе, а о переписчике ). Выдвигалась версия, что часть текста написана одним автором, другая часть — иным. Особую линию рассуждений на эту тему составляют попытки поиска прямо названного или «зашифрованного» имени автора в тексте, вычленение (так как первоначальная рукопись утрачена, такие реконструкции крайне уязвимы). Исследователь «Слова» выдвинул гипотезу об авторстве князя.
Существует версия исследователя о том, что автором летописи является дочь князя, которую звали Болеслава. В 1967 году выступил с докладом, в котором попытался доказать, что авторство «Слова о полку Игореве» принадлежит самому Игорю.
Эта гипотеза в 1978 году была поддержана поэтом И. И. Кобзевым. Эта гипотеза была развита, который опубликовал в 1983—1984 году романе-эссе «Память». Однако данная гипотеза в настоящее время не принимается научным миром, поскольку она противоречит как тексту «Слова», так и самой специфике древнерусской литературы. Высказывалось предположение об авторстве, не нашедшее поддержки у историков.
Грузинский считали, что слово «аминь» в конце к текста «Слова о полку Игореве» добавлено позднейшим переписчиком. При известном на сегодня корпусе источников установить имя автора «Слова» не представляется возможным. Гипотеза академика Б. А. Рыбакова , атрибутировав бо́льшую часть Киевской летописи XII. (известной в составе ) фигурирующему в ней киевскому боярину и учитывая давно известные лингвистам нетривиальные сходства между Киевской летописью и «Словом о полку Игореве», допустил, что «Слово» написал тоже. Эту гипотезу он подкрепил анализом политической концепции обоих текстов. Однако атрибуция летописания указанного периода боярину Петру сама по себе гипотетична, а сходства между произведениями светской «княжеской» культуры одного времени не обязательно говорят о едином авторстве. Гипотеза о Петре Бориславиче как об авторе «Слова о полку Игореве» представляет собой, по существу, соединение двух гипотез: во-первых, допущение, что боярину Петру Бориславичу, упоминаемому в киевской летописи под 1152—1153 и 1168—1169 годами, принадлежит значительная часть летописи за XII век, а во-вторых, что ему же, киевскому тысяцкому, принадлежит и авторство «Слова о полку Игореве».
Гипотеза получила поддержку со стороны лингвистов: в 1976 году появилась статья В. Ю. Франчук «Мог ли Пётр Бориславич создать „Слово о полку Игореве“?». Ответ был утвердительным. В 1978 году в подробном обзоре литературы о «Слове» также дал положительный ответ.
Эта гипотеза отличается от других тем неоспоримым преимуществом, что в этом случае имеется возможность сравнить реальные тексты — текст «Слова» с текстом летописных статей, автором которых считается Пётр Бориславич, то есть можно судить о сходстве политической ориентации и мировоззренческих позиций авторов обоих произведений, а также о литературных приёмах и языковой манере летописца и на основании такого сравнения решать вопрос о вероятности тождества его с автором «Слова о полку Игореве». Поддержал гипотезу и академик. Скептическая точка зрения на «Слово» Уже в первые десятилетия после публикации памятника многие критики в духе российской историографии (, и др.) высказывали сомнения в его подлинности (то есть в том, что это аутентичное древнерусское произведение, а не ). В этот период среди защитников его подлинности был, в частности, незадолго до смерти работавший над статьёй о «Слове». После публикации в середине «» — сохранившегося в шести списках произведения, несомненно связанного со «Словом» (вплоть до заимствования целых пассажей), подлинность «Слова» долгое время никем не оспаривалась. Однако в конце XIX века (под влиянием недавнего разоблачения «древнечешских» мистификаций ) французский славист, а в — выдвинули новые скептические гипотезы относительно происхождения «Слова».
По мнению Мазона и ряда других французских исследователей первой половины, «Слово о полку Игореве» было создано в конце по образцу «Задонщины», причём в качестве сюжета был использован пересказ событий, сделанный по несохранившимся летописям. Авторство текста А. Мазон приписывал А. И. Мусину-Пушкину, Н. Н. Бантышу-Каменскому или (в поздних работах) архимандриту. Советский историк (работавший над проблемой в —) стал крупнейшим из российских авторов, поддержавших версию о «Слове» как о поддельном сочинении. Зимин считал его автором архимандрита. В условиях советского времени, когда открытая дискуссия вокруг данной проблемы была невозможна, версия подлинности «Слова» пользовалась официальной поддержкой, а возражения Мазону и Зимину нередко сопровождались идеологическими нападками. Разгромное обсуждение книги Зимина, отмечает академик Андрей Зализняк, немало способствовало тому, чтобы поддержать в кругах российской интеллигенции представление, что речь идёт именно о подделке.
Полностью основной труд Зимина издан только. К 1970-м— относятся выступления ряда и филологов-скептиков (К. Айтцетмюллера), которые допускали авторство. В ещё одну версию выдвинул: по его мнению, «Слово» сочинено чешским филологом и просветителем. Дискуссия о «Слове» как подделке XVIII века стала исключительно полезным стимулом в деле исследования памятника. Особую точку зрения выдвинул, не отрицавший «гениальность и древность поэмы», но предположивший, что «Слово» — иносказательное сочинение, созданное в (в —), и в нём под видом половцев изображены монголы, а под видом Игоря и русских князей конца XII века —, и их современники. Версия Гумилёва опирается, в свою очередь, на его концепции событий, происходивших на Руси и в Орде в XIII веке, которые не получили признания среди историков.
Концепцию истории «Слова», предлагаемую Гумилёвым, критиковали Б. А. Рыбаков. Скептикам неоднократно возражали как историки, так и литературоведы, однако наиболее убедительные аргументы в пользу подлинности «Слова о полку Игореве» исходят. Подробно опроверг все основные положения работ Мазона (1948), доказав полное соответствие языковых черт «Слова» версии о подлинном памятнике XII века, погибшая рукопись которого была списком XV—XVI веков; в своей работе Якобсон привлёк, помимо лингвистических доказательств, также большой объём литературных параллелей и анализ поэтики «Слова». Текст «Слова» с точки зрения современной лингвистики В известный лингвист, крупнейший специалист по языку, опубликовал монографию, где подробно рассмотрел лингвистические аргументы за и против подлинности «Слова». Он представил следующие доказательства подлинности произведения:. Порядка 50 меняющихся во времени параметров русского языка с установленными границами изменений по достоверно датированным источникам указывают, что «Слово о полку Игореве» было написано в XII веке и переписано в XV—XVI веках.
В произведении нет ни одного нарушения, поэтому даже если оно подделано, то только профессиональным лингвистом. Некоторые такие законы описаны в следующем разделе. Однако часть таких законов изменений языка стала известна лингвистам только 200 лет спустя, поэтому фактически фальсификатор должен был в одиночку проделать работу тысяч учёных в исследовании языка за два века и ему должны были быть доступны для исследования тексты, которые ещё не были открыты в его время (в первую очередь, ).
Зализняк также рассматривает вопрос «интуитивного имитатора» и возможность его «интуитивно» воспроизводить древний текст после длительного чтения аналогов. Однако в случае имитаций неизбежна хотя бы одна ошибка лингвистического толка с учетом подражания неродному языку, но тем не менее ни одной лингвистической ошибки «Слово о полку Игореве» не содержит, даже с учётом вновь открываемых текстов и вновь открываемых лингвистических правил. Все известные науке подражатели текстам делают ещё больше внешне незаметных, но грубых лингвистических ошибок, нежели профессиональный лингвист, подделывающий текст. А. А. Зализняк отмечает, что почти невероятно, что учёный, проделавший даже часть таких лингвистических открытий, не захотел бы ими поделиться в научных трудах и не стал бы сразу же ими знаменит и известен. Однако работ лингвистов, которые бы опережали настолько своё время, неизвестно. А. А. Зализняк отмечает, что за 200 лет ни один из серьёзных лингвистов не подвергал сомнению подлинность «Слова», и обычно это делали историки или литераторы, не имеющие столь жёстких объективных критериев, как лингвисты, располагающие сотнями законов языка и знанием об их развитии во времени. Дополняя и уточняя наблюдения, Андрей Зализняк доказывает, что характер употребления так называемых в тексте «Слова» соответствуют параметрам «некнижных» текстов XII века, ориентирующихся на живую речь (это ранние и фрагменты по, содержащие прямую речь действующих лиц).
Знаний о лингвистических параметрах этих текстов у предполагаемых фальсификаторов XVIII века заведомо не было. Аналогичные наблюдения были сделаны исследователем и над другими компонентами грамматики «Слова». Зализняк заново рассмотрел проблему соотношения текста «Слова» и списков «Задонщины»; было показано, что целый ряд лингвистических параметров демонстрирует зависимость «Задонщины» от «Слова», но не наоборот (частотность союзов в различных частях текста, поновления грамматики, искажения и перетасовки ряда пассажей, наиболее естественно выглядящих в контексте «Слова»). Современные исследователи (, ) показали также, что сведения о древней славянской грамматике, изложенные в сочинениях, отличаются от фактов грамматики «Слова»; следовательно, кандидатура чешского лингвиста на роль создателя «Слова» никак не подходит. Возможность знакомства Добровского со всеми древнерусскими источниками, необходимыми для фальсификации «Слова» (и Мусин-Пушкинского сборника с его текстом; по Кинану, этого сборника не существовало) также признана фактически невероятной.
«Слово» в переводах Нового времени Существует несколько сотен переводов «Слова о полку Игореве» на различные языки (многие представлены на ). В русской культуре сложилась особая традиция перевода «Слова». В числе переводчиков «Слова» на современный русский язык ряд крупных русских поэтов —,. Перевёл «Слово» на английский язык. Крупные деятели национальных литератур есть также и среди переводчиков «Слова» на другие языки: на —, на —, на —, на —, на —, на —, на —, на — и др. Известные переводы «Слова» на русский язык принадлежат таким крупным филологам-исследователям памятника, как,.
В 1850 году выполнил перевод «Слова» в былинном стиле с некоторыми отступлениями от оригинала. В в киевском издательстве «Днипро» вышло двухтомное подарочное издание «Слова» на чётырёх языках: древнерусском, украинском, русском и белорусском. «Слово о полку Игореве» в русской музыкальной культуре «Слово о полку Игореве» легло в основу известной оперы «», балета «», Четвёртой симфонии «Слово о полку Игореве». Сюжет «Слова» использован в тексте альбома этно-группы — «Слово о полку Игореве», записанного совместно с профессором Литературного института им.
Также в композиции «Ночь Оборотня» группы используется фрагмент «Плача Ярославны» на языке оригинала. В сольном альбоме из рэп-группы «» есть композиция «Слово о полку Игореве (1187—2012 гг.)». Три песни в альбоме «» основаны на отрывках из «Слова». «Слово о полку Игореве» в изобразительном искусстве Среди иллюстраторов и авторов картин на сюжет памятника —, и многие другие. В живописи и на почтовых марках. «Слово» и русская фразеология. Выражение «растѣкашется мыслію по древу, сѣрымъ вълкомъ по земли, шизымъ орломъ подъ облакы» смущало многих исследователей, так как было непонятно, как мысль может двигаться по дереву.
В 1833 году Н. А. Полевой предположил, что под «мыслію» имеется в виду какой-нибудь зверь или птица, так как в тексте имеется явная постепенность сравнений: облака, земля, дерево — орёл, волк, мысль. Ряд переводчиков, согласились с ним и заменяли слово «мысль» на «соловей» (Н. Павлов, ), «рысь» (Корш) или «бусый горностай» (Андриевский), однако данные замены, по сути, являлись произвольными. В 1854 году Н. П. Корелкин предположил, что фраза «растѣкашеся мыслію по древу» является опиской, в тексте, по его гипотезе, имеется в виду не «мысль», а «мысь». Мысью же, по словам Н. П. Корелкина, в называют, или векшу. Соответственно, метафора становится логичной — волк как символ земли, орёл как символ неба, а белка как символ деревьев, связывающих небо с землёю.
Большинство исследователей «Слова о полку Игореве» согласились с Корелкиным и в дальнейшем обсуждали лишь, какая именно белка имеется в виду и не может ли слово «мысь» означать также, например, «мышь». Однако, несмотря на это, фраза «растекаться мыслью по древу» ушла в народ и стала, означающим слишком подробное, путанное и утомительное для слушателей изложение мыслей. Также.
Примечания. //: в 86 т. И 4 доп.). — СПб., 1890—1907. Каган М.Д. Энциклопедия «Слова о полку Игореве». Проверено 12 ноября 2012.
19 ноября 2012 года. Хроники изнаночного времени. — СПб., 2006. Шарлемань Н.
Попытка раскрытия анонима автора «Слова о полку Игореве». — Киев, 1985. И. Автор «Слова.» — князь Игорь? // Литературная Россия. — 1978. — № 38 (22 сентября). — С. Чивилихин В. А. Память: Роман-эссе (главы 41—44) // Наш современник. — 1984. — № 3.
Дмитриев Л. // Энциклопедия «Слова о полку Игореве». Борис Зотов., Грузинский А.
Допетровская литература и народная поэзия. Тексты, переводы, примечания и словарь. 2-е, исправленное и дополненное. 1907 г., с 65. Пётр Бориславич. Поиск автора «Слово о полку Игореве».
М.: Издательство «Молодая гвардия», 1991. — 286. Франчук В. Ю. Мог ли Пётр Бориславич создать «Слово о полку Игореве»? (Наблюдения над языком «Слова» и Ипатьевской летописи). — ТОДРЛ, 1976, т. Некоторые современные исследователи, такие, как, считающие «татищевские известия» совершенным вымыслом историка XVIII в., трактуют возможные параллели между «Словом» и Татищевым как аргумент против подлинности «Слова». Однако Р. О. Якобсон, считавший татищевские известия восходящими к достоверным источникам, пришёл к выводу об отсутствии в «Слове» параллелей с ними и о большей близости его фактических подробностей к Ипатьевской летописи. // ВЕСТНИК РОССИЙСКОЙ АКАДЕМИИ НАУК.
Том 78, № 5 2008, стр. 404. Зимин А. «Слово о полку Игореве». — СПб.: «Дмитрий Буланин», 2006. — 516.
«История спора о подлинности „Слова о полку Игореве“: Материалы дискуссии 1960-х годов» / Вступ. Ст., сост., коммент. Л. В. Соколовой.: «», 2010. «Известия ВГО», т. 119, 1987, вып. 227—234. Книга дважды переиздавалась.
Последнее издание: Зализняк А. «Слово о полку Игореве»: Взгляд лингвиста.
3-е изд., доп. М.: Рукописные памятники Древней Руси, 2008. Зализняк А. «Слово о полку Игореве»: взгляд лингвиста /. — Изд. 3-е, доп. — М.: «Рукописные памятники Древней Руси», 2008. — 480 с. — (Studia philologica. Series minor). — 1000 экз. —. Проверено 10 октября 2015.
Слово о плъку Игореве, Игоря сына Святъславля, внука Ольгова. Слово про Iгорiв похiд. Слово о полку Игореве. Слова аб палку Iгаравым / ред. Кирилец. — Головное предприятие республиканского производственного объединения 'Полиграфкнига'. — К: Издательство художественной литературы 'Днiпро', 1977. — Т. 2. — (Бумага каубелмат). — 25 000 экз. Полевой Н. А. Рец.
На кн.: Песнь ополчению Игоря Святославича (А. Вельтмана) // Моск. ↑ // Энциклопедия «Слова о полку Игореве»: В 5 томах / Рос. Кол.: Л. А. Дмитриев, Д. С. Лихачев, С. А. Семячко, О. В. Творогов (отв. Ред.). — СПб.: Дмитрий Буланин, 1995.
Карелкин Н. (Рец.): «Игорь, князь Северский»: Поэма / Пер. Николая Гербеля // ОЗ.
// Энциклопедия «Слова о полку Игореве»: В 5 томах / Рос. Кол.: Л. А. Дмитриев, Д. С. Лихачев, С. А. Семячко, О. В. Творогов (отв. Ред.). — СПб.: Дмитрий Буланин, 1995. Литература Библиография.
«Слово о полку Игореве»: Библиография изданий, переводов и исследований, 1938—1954 / Сост.; Отв. Ред.; Институт русской литературы (Пушкинский Дом) АН СССР. — М.; Л.:, 1955. — 92 с. — 8 000 экз.
(обл.) Издания. Слово о полку Игореве: Сборник / Вступ. Статьи Д. С. Лихачева и Л. А. Дмитриева; Сост. Л. А. Дмитриева, Д. С. Лихачева, О. В. Творогова; Реконструкция древнерусского текста Н. А. Мещерского, А. А. Бурыкина; Прозаич. Перевод Н. А. Мещерского; Комментарий Н. А. Мещерского и А. А. Бурыкина; Подгот. Текста и примеч.
Л. А. Дмитриева. —.:, 1985. — XXXVIII, 498. (Библиотека поэта. Большая серия. Издание третье).
Слово о полку Игореве. 800 лет: Сборник. — М.: Советский писатель, 1986. — 576. Слово о полку Игореве: Сборник / Вступ. Статьи Д. С. Лихачева и Л. А. Дмитриева; реконстр.
Текста и перевод Д. С. Лихачева; сост., подгот. Текстов и примеч. Л. А. Дмитриева. — Л.:, 1990. — 400.
(Библиотека поэта. Издание четвёртое).
Слово О Полку Игореве Читать
Слово о полку Игореве / Предисл. Лихачева; Стихотв. Перевод, комментир. Перевод и послесл. Чернова; Реконструкция древнерус. Текста и примеч.
Слово О Полку Игореве
— СПб.: Вита Нова, 2006. — 360 с.: 55 ил. —.
Справочные издания. «Слово о полку Игореве» в литературе, искусстве, науке: Краткий энциклопедический словарь / Под ред. АН СССР; Рецензенты:,. —: Университетское, 1989. — 248 с. — 15 000 экз. —.
(в пер.) Исследования. О «Слове о полку Игореве». Коррекционные развивающие и адаптирующие игры. — Воронеж:, 1878.
«Слово о полку Игореве» и его автор. — М.:, 1938. — 88 с. — 10 000 экз. (в пер.). Слово о полку Игореве — памятник XII века / Отв. Лихачев; АН СССР. Дом). — М.; Л.: Изд-во АН СССР, 1962. — 432 с. — 3500 экз. «Слово о полку Игореве» и памятники Куликовского цикла: К вопросу о времени написания «Слова» / АН СССР. Дом). — М.-Л.: Наука, 1966. — 619.
Спасо-Ярославский хронограф и «Слово о полку Игореве»: К истории сборника А. Мусина-Пушкина со «Словом» / Отв. Доктор филол. (Пушкинский Дом). — Л.:.
Отд-ние, 1977 (1976). — 96, 12 с. — Долечатка тиража 22 000 экз. лексика в «Слове о полку Игореве». — М.: Наука, 1985. Мир Игоревой песни. М.: Современник, 1977.
2-е изд., 1981. «Слово о полку Игореве» и культура его времени. — 2-е изд. — Л.: Художественная литература. Отд-ние, 1985. — 352. Исследования «Слова о полку Игореве»: Сборник / Редколлегия:, (отв. Ред.),; Рецензенты:,; (Пушкинский Дом). — Л.:. Отд-ние, 1986. — 296 с. — 13 700 экз. «Слово о полку Игореве»: Комплексные исследования / Отв.
Ред. — М.: Наука, 1988. — 438. «Слово о полку Игореве» как памятник религиозной литературы Древней Руси // ТОДРЛ. — СПб., 1997. // Труды Отдела древнерусской литературы. — СПб.: Российская Академия наук.
Институт русской литературы (Пушкинский Дом), 2014. — Т. — М.:, 2008. — Т. 1 Допетровская Русь. Книга 2. — 406 с. — (Studia historica). —. Серегина Н. «СЛОВО О ПОЛКУ ИГОРЕВЕ» и русская певческая гимнография XII века. М.: Памятники исторической мысли, 2011. — 400. Ссылки в Викиучебнике в Викицитатнике в Викитеке на Викискладе.
//: в 86 т. И 4 доп.). — СПб., 1890—1907. Слово о полку Игореве / Вступит.
Статья и подготовка древнерус. Лихачева; Сост. Дмитриева. — М.: Худож. Лит., 1985. — 222. (Классики и современники. Поэтическая библиотека).
«Другое слово о полку Игореве»/ В. П. Тимофеев. — М.: Вече, 2007. — 432. Источник: Слово о полку Игореве: Сборник / Вступ.
Статьи Д. С. Лихачева и Л. А. Дмитриева; Сост. Л. А. Дмитриева, Д. С. Лихачева, О. В. Творогова; Реконструкция древнерусского текста и комментарии Н. А. Мещерского и А. А. Бурыкина; Подготовка текстов и примечания Л. А. Дмитриева. — Л.: Сов. Писатель, 1985. — 496.
(Библиотека поэта. Большая серия. Издание третье.). Слово о полку Игореве / древнерусский текст, перевод Д. Лихачева, поэтические переложения Л. Дмитриева, В. Жуковского, Н.
Заболоцкого, объяснительный перевод Д. Лихачева, комментарии. — М.: Худож. Лит., 1987. —???. Слово о полку Игореве: Сборник / Вступ. Статьи Д. С. Лихачева и Л. А. Дмитриева; Реконструкция древнерусского текста и перевод Д. С. Лихачева. Текстов и примеч.
Л. А. Дмитриева. — Л.: Сов. Писатель, 1990. — 400. Издание четвёртое.). — проект в «Точке зрения» «Нового Геродота» — библиотека литературы по «Слову». Абаев В. Кусков В.
— проект в «Точке зрения» «Нового Геродота» — библиотека литературы по «Слову». //. 72-76.
Аннотация к книге 'Слово о полку Игореве' ' Слово о полку Игореве' - гениальное произведение древней русской литературы XII века, вклад в общую сокровищницу мировой литературы. В книгу включены древнерусский текст 'Слова' и дословный и объяснительный переводы Д.С.Лихачева, поэтические переложения А.Н.Майкопа и Н.А.Заболоцкого, статья профессора МГУ им. Ломоносова А.А.Панкина о современных исследованиях и научных спорах вокруг 'Слова'. Книга оформлена гравюрами художников В.А.Фаворского и М.И.Пикова.
Батарейка «Крона» дана для сравнения Электрический двигатель — это электрическая машина (электромеханический преобразователь), в которой электрическая энергия преобразуется в механическую, побочным эффектом является выделение тепла. Электродвигатели разной мощности (750 Вт, 25 Вт, к CD-плееру, к игрушке, к дисководу). 
Для среднего и старшего школьного возраста. Слово о Полку Игореве - головная боль всех школьников без исключения.
'Не лепо ли ни бяшете братие.' Если уж детям приходится читать литературные памятники, пускай их знакомство проходит в наиболее приятной атмосфере.
Именно такую замечательную и даже исключительную атмосферу создает детлитовское издание. У родителей и учителей появились неплохие шансы заинтересовать ребенка древнеславянским шедевром. Во-первых, книга просто красивая.
Сочетание алого и золотого, орнаментов и буквиц приковывает взгляд даже самого равнодушного читателя. Во-вторых, книга дает исчерпывающее представление о 'Слове'. Мало того, что в ней приведен оригинал с 'ерами' и канонический перевод Лихачева. Здесь вы найдете поэтические переложения Майкова и Заболоцкого (мне было очень интересно их сравнивать): Пристало ли нам, братья, начать старыми словами печальные повести о походе Игоревом. (Лихачев) Не начать ли нашу песнь, о братья, Со сказаний о старинных бранях. (Майков) Не пора ль нам, братия, начать О походе Игоревом слово. (Заболоцкий) Кроме того, книга содержит вступительную статью Лихачева, объяснительный перевод (совершенно замечательная вещь), + примечания.
А еще (вот уж действительно подарок!) заметку Фаворского 'Как я иллюстрировал 'Слово о полку Игореве'. Завершает это бесценное издание статья Пауткина - доктора филологических наук, профессора МГУ: 'Постигая загадки 'Слова'. Очень здорово, что 'Детская литература' выпустила книгу, потому что лично для меня это прекрасный повод составить 'взрослое' полноценное представление о 'Слове'.
Стыдно ведь иметь остаточные знания на уровне шестого класса о ключевом произведении отечественной литературы.